История создаёт мифы. Мифы о себе создают люди. Но правда состоит в том, что историю творят всё-таки не мифы, а реальные люди, которых порой и разглядеть-то трудно в известных всем персонажах. Я предлагаю читателям несколько сакраментальных вопросов о популярном герое мировой мифологии — Наполеоне.

Какого роста был Наполеон?

Разумеется, маленького. Все об этом наслышаны. Но какого? По городам России гастролирует Музей восковых фигур. Рост фигуры Наполеона — 157 см. Музейщики стараются быть верными исторической правде. То же самое число вы можете встретить в разных источниках. Однако в нескольких французских романах рост Наполеона колеблется от 166 до 172 см. И этот разнобой наводит на размышления.

Откуда появилось число 157? Это похоже на перевод в метрическую систему величины 5 футов 2 дюйма. Что и составило бы 157,58 см, если бы единицы измерения были английскими. Однако за последние век-два люди успели забыть, что футы бывают не только английскими (см. приводимую таблицу), и почти никто не даёт себе труда вообразить, что малорослость императора французов несколько преувеличена.

Рост Наполеона действительно был 5 футов 2 дюйма и 4 линии — так запротоколировано после его смерти. Но это составляет 168,79 см. Отбросив погрешность (в 2 мм), допустимо говорить о 169 см. Поскольку Наполеону в ту пору был 51 год, а позвонки с возрастом спрессовываются (наблюдаемое уменьшение роста бывает и до 6 см), то смело можно утверждать, что рост Наполеона в пору взлёта его карьеры был не меньше 170 см. Что не так мало, особенно, если учитывать случившуюся с тех пор акселерацию: средний мужской рост увеличился за прошедшие два века примерно на 10 см. И столь всеизвестно „низкорослый“ император на деле не дотягивал до гренадёрского роста всего-то 3–4 см. Рост Наполеона — 169 см — указан и в „Словаре Наполеона“ под редакцией Ж. Тюлара.

Величина футов, применявшихся в Европе, показана в метрических мерах. (Энциклопедия Брокгауза и Ефрона.)

Почему же рост Наполеона ещё при его жизни стал притчей во языцех?

Возможно, из-за особенностей сложения. Наполеон от рождения имел крупную голову, и общая диспропорциональность оказывала влияние на восприятие. Притом молодой Бонапарт выглядел почти мальчишкой. И прозвище „маленький капрал“ главнокомандующий итальянской армией мог заслужить не столько за малорослость, сколько по малолетству — более кажущемуся, чем бывшему в действительности (26 лет). Худой, хрупкий генерал не мог выглядеть рослым. Известно также, что генералы Наполеона в большинстве своём были высокими, даже очень высокими (по тем временам). Но нельзя представить, чтобы Наполеон, подобно Людовику XIV, стал бы подкладывать себе в обувь карточные колоды, чтобы казаться выше. Позорный приём для его самолюбия! Напротив, он начинает культивировать своё отличие.

Мальчишка-генерал,

завоевавший Италию, „маленький капрал“ — это только начало образа скромного властелина мира, которого запомнят не в золоте и перьях, а в серой шинели без знаков различия. Даже с треуголки он оборвёт форменное золотое шитьё, оставив только трёхцветную французскую кокарду. Он будет появляться в простом мундире, самый невысокий среди высокорослых, сверкающих золотом адъютантов. Взгляд сразу же останавливается на нём — по контрасту. И этот скромный облик так противоречит высоте его положения, что не может не произвести впечатления на очевидцев.

Так создавалась легенда.

В исторической литературе упоминается, что рост адмирала Нельсона составлял 160 см, Пушкина — 166, Сталина — 165, Черчилля — льва Британской империи — 166 см. Но всё это не стало легендой. Легендой у Нельсона был его незрячий глаз, у Пушкина — бакенбарды, у Сталина — трубка и усы и сигара у Черчилля. Рост стал одним из фирменных наполеоновских знаков.

Был ли рост Наполеона причиной комплекса?

Рост Наполеона не настолько мал, чтобы он мог из-за этого сильно страдать. Но Наполеон был, безусловно, честолюбив и определённо испытывал некий комплекс неполноценности. Однако в воспоминаниях о Наполеоне нет упоминания о том, что будущего императора в детстве дразнили из-за его роста. Да и трудно было насмехаться над его ростом, если главный школьный противник Наполеона (а затем противник на поле боя) Ле Пикар де Фелиппо был на полголовы его ниже!

Для комплекса были куда более существенные причины. Все мемуаристы рассказывают, как французские однокашники дразнили корсиканца его происхождением. В возрасте девяти лет Наполеона привезли в страну, завоевавшую его родину. Он был сыном человека, сражавшегося против французов. Плохо говорил на языке завоевателей. Имел невероятное во Франции имя. И был при этом беден. Множество причин, чтобы стать лучшей кандидатурой в школьные мальчики для битья.

Итак, подлинным источником „комплекса Наполеона“ было его, Наполеона, происхождение. Во время обучения в Парижской военной школе он окажется среди представителей высшей французской аристократии. И унижения, которым они его подвергнут, не пройдут для него бесследно. Ему постоянно приходилось защищаться — одному против всех. Чтобы стать с ними на равных, ему просто необходимо было быть лучше них. И всю свою жизнь он будет стараться доказать всем и каждому, что он не только не хуже, но лучше других.

„Мысль, что я не первый ученик в классе, была для меня непереносима“, — вспоминал он впоследствии. Яростное чувство собственного достоинства приведёт его от непримиримых школьных драк сначала в ряды борцов за корсиканскую независимость, а затем уже во французскую революцию. Так завоёванный станет завоевателем.

Он будет с насмешкой, как оно того и заслуживает, относиться к попыткам установить его происхождение от Карла Великого или же от Юлия Цезаря. Он откажется принимать во внимание даже безусловно благородное происхождение своих несомненных предков. Все свои достоинства он будет полагать в своих же заслугах. И это не столько скромность, сколько честолюбие.

Он не станет стесняться своего нищего лейтенантства. Он позволит себе сказать коронованным особам, сидящим с ним за столом: „Когда я был младшим лейтенантом…“ И, увидев всеобщую растерянность, повторит с веселой мальчишеской дерзостью: „Когда я имел честь быть младшим лейтенантом…“

Он называл трон „куском дерева“. Он не придавал мишуре никакой — кроме пропагандистской — цены. Но в пору его главнокомандования итальянской армией, оскорблённый высокомерием австрийских участников переговоров, он всё-таки ещё сорвётся, как срывался когда-то кадетом, и яростно бросит им в лицо: „По происхождению я равен вашим князьям!“.

Вскоре он сочтёт этот аргумент жалким и будет стремиться превзойти заслугами не только современных ему монархов, но и самого Карла Великого, и Цезаря. Когда-то профессор одёрнул его: „Кто вы такой?!“. „Я человек!“ — выпалил 11-летний Наполеон.