Издавна в России в формировании нравственных качеств воинов важное значение имела Русская Православная Церковь. Связь Церкви и воинства сложилась вместе с зарождением российской армии. На протяжении всей истории до 1917 года Церковь являлась духовной наставницей воинов и первая благословляла войска на подвиг в защитуОтечества.

В связи с этим особая роль в русской армии принадлежала военному духовенству. Сила религиозного влияния в русской армии была всегда велика: в абсолютном большинстве население Российской империи было глубоко верующим. Кроме того, чувство христианской веры было в человеке тем сильнее, чем ближе человек находился к смертельной опасности.

Начало организационному оформлению военно-религиозной службы было положено Петром I. Он приступил к строительству военно-морского флота, и первые военные священники появились на военно-морских судах. Согласно Морскому уставу 1720 года, на суда назначались иеромонахи, а в редких случаях и лица белого духовенства, преимущественно бездетные вдовцы. Старший из них, обер-иеромонах, являлся «начальным священником» во флоте.

На протяжении XVIII и XIX столетий ведомство военного духовенства неоднократно реформировалось. До XIX века оно не было обособлено и подчинялось местному епархиальному начальству по месту расположения войск. Высшими же лицами военно-духовного управления в пределах специальных задач религиозно-воспитательного воздействия на войска являлись обер-иеромонах флота и обер-полевые священники.

Военно-сухопутное духовенство подчинялось обер-полевому священнику первоначально только в военное время. По указу императора Павла I в 1800 году было установлено, что полевой обер-священник и в мирное время «иметь должен в ведении своем всех священников армии… без одобрения оного полевого обер-священника никаких перемен по части армейских священников не чинить и не переменять иереев». Этим указом Павла I было положено начало созданию постоянного штата военных священников в войсках русской армии. Создается управление военного духовенства армии и флота во главе с обер-священником. В 1858 году он получает наименование Главного военного священника, и права его расширяются: ему предоставляются принадлежащие епархиальным архиереям права назначать и увольнять военных священников, возбуждать против них расследования.

12 июня 1890 года было утверждено Положение об управлении церквями и военным духовенством, которое сохранялось до 1917 года. Заведование церквями и православным военным духовенством вверялось протопресвитеру военного и морского духовенства. Он назначался с согласия императора по представлению главнокомандующего войсками Петербургского военного округа и военного министра, который ходатайствовал перед Синодом о назначении протопресвитера военного духовенства. При протопресвитере существовало особое духовное правление, состоявшее из присутствия и канцелярии. Правление руководствовалось уставом духовной консистории, состояло из трех человек, избиравшихся протопресвитером из подведомственных ему и находящихся в Санкт-Петербурге «благонадежных протоиереев и священников». По своему рангу протопресвитер военного духовенства приравнивался к архиепископу в духовном мире, имел право на личные доклады царю. Его влияние распространялось на всю армию и флот России. По делам церковного управления он получал указания только от Синода, по делам военного ведомства – от военного министра.

Местными вспомогательными органами управления военного духовенства являлись дивизионные благочинные, которые служили связующими органами между высшей военно-духовной властью и подчиненным ей военным духовенством. Дивизионный благочинный священник назначался и увольнялся протопресвитером, но в мирное время подчинялся по делам службы местному архиерею. Он был обязан регулярно посещать подведомственные ему церкви в воинских частях и гарнизонах, следить за преподаванием Закона Божьего в полковых учебных командах для подготовки унтер-офицеров, рассматривать жалобы военных и местных лиц на полковых священно-церковнослужителей.

Остальная часть военного духовенства состояла из полковых священников. В конце XIX века в рядах военного духовенства одновременно находилось почти 500 священнослужителей.

Приказом по военному ведомству от 26 ноября 1888 года в военное время учреждалась должность главного священника армий фронта. Он назначался Синодом по представлению протопресвитера и имел двойное подчинение: протопресвитеру – по церковным делам, начальнику канцелярии главного начальника снабжений – по военно-административному делу, ведал духовенством, состоящим при войсках, подчиненных главнокомандующему армиями фронта. Одна из причин введения этой должности – увеличение количества священников в военное время. Так, к концу 1915 года их было в армии более 5 тысяч.

В армиях и на флотах имелись склады религиозной литературы. В полках, отдельных батальонах и батареях, а также на эскадрах имелись библиотеки с книгами, газетами и журналами о религиозно-нравственном и патриотическом воспитании российского воинства. С началом войны учреждалась должность военных священников при штабах армий для работы с офицерами. Также должность военных священников была введена в госпиталях и лазаретах, которые оказывали помощь раненым, отпевали и хоронили умерших.

В полках, учебных заведениях, штабах армий и округов были созданы военные церкви. А во время войны были походные военные церкви. Каждая воинская часть и военно-учебное заведение имели свою, особо почитаемую икону. Именно Церковь по сути своей являлась центром патриотического и духовно-нравственного воспитания воинов. В военных соборах и церквях были увековечены погибшие в сражениях воины с момента основания полков. Как правило, офицеры – поименно в хронологическом порядке по баталиям, а низшие чины – по количественным показателям. Доски с именами погибших моряков сохранились в Александро-Невском кафедральном соборе. Есть памятные доски и в Таллинской Казанской Рождества Богородицы церкви, которая в 1721-1919 гг. являлась гарнизонной. В Ревеле (Таллине) первая православная гарнизонная церковь во имя Феодора Стратилата была освящена в 1716 году в помещении шведской церкви. В середине XVIII века храм был перенесен в район Каламая и просуществовал до 1842 года. Для военных моряков была предназначена церковь во имя свв. Симеона и Анны на улице Ахтри. Кроме этого в разное время для нужд расквартированных в Ревеле полков существовали еще несколько церквей: Троицкая церковь при военно-морском госпитале, святителя Николая Беломорского полка, Александро-Невского при Двинском полку и др.

По своему положению в армии и на флоте военные священники Русской Православной Церкви не принимали непосредственного участия в боях с оружием в руках. Их оружием было Божие Слово. Они занимались отправлением религиозных обрядов, нравственным воспитанием личного состава, просвещали молодое пополнение – помогали скорее вступить в строй, провожали увольняемых в запас, с должным почтением провожали в последний путь погибших за Отечество на поле брани. Тем не менее многие из военных священников настолько героически выполняли свой долг перед Богом и Отечеством в военное время, что удостоены были не только церковных наград. Высшей награды в русской армии – ордена Святого Георгия – удостоены четыре военных священнослужителя: отец Василий Васильковский – священник 19-го егерского пехотного полка, отец Иов Каминский – священник Тобольского пехотного полка, отличившийся в войне с турками. В 1729 году он вместе с войсками переправился через Дунай и с крестом в руках первым вступил на неприятельский вал, где был тяжело ранен. Протоиерей Иоанн Пятибоков – священник Могилевского пехотного полка, воодушевлявший в 1854 году воинов на штурм батареи, расположенной на Дунайском берегу, а также иеромонах Ионикий (Савинов), проявивший героизм во время Севастопольской обороны.

Духовному служению пастве, включавшей в себя значительную часть военных моряков, посвятил свою жизнь священник Иоанн Сергиев, известный всей православной России как святой праведный Иоанн Кронштадтский. Отец Иоанн служил в храме, расположенном в городе-крепости Кронштадте – главной базе Балтийского флота. Его проповеди собирали до десяти тысяч человек, со всех краев России приходили мешки писем и телеграмм с просьбами его молитв, духовного совета и наставления. Неимущие люди находили в его лице истинного пастыря и заступника, не только молитвенного, но социального служителя и организатора множества добрых и благотворительных дел и начинаний. Стоит ли говорить, что военнослужащим, людям, от которых служебный долг может потребовать в разгар праздника оставить семью, близких и через несколько часов положить живот свой на алтарь Отечества и которые поэтому должны пребывать в особой духовной чистоте, отец Иоанн уделял особое внимание и как молитвенник о душах их, и как духовник, и как радетель об устроенности их службы.

Золотым наперсным крестом на Георгиевской ленте за военные подвиги до 1904 года были награждены многие священники. В годы Первой мировой войны за мужество и героизм 227 военных священников были награждены золотым наперсным крестом на Георгиевской ленте, 228 – орденом Святого князя Владимира, 643 – орденом Святой Анны. Среди награжденных золотым наперсным крестом был и протоиерей Сергий Флоринский – военный священник, последним местом его служения был военный госпиталь в Раквере. Когда в декабре 1918 года город перешел в руки большевиков, о. Сергий был расстрелян за отказ отречься от веры в числе 80 других горожан. Военно-морским священником в 1915-1918 гг. служил на учебном судне «Народоволец» о. Павел Дмитровский (1872-1946), впоследствии архиепископ Таллинский и Эстонский.

Не стоит забывать и о том, что военные батюшки исполняли свой нелегкий священнический и воинский долг вместе и наравне с офицерами и солдатами. Они бывали во всех осадах, походах и сражениях, в которых принимала участие русская армия. Совершали кругосветные путешествия на военных кораблях в составе их экипажей, ходили с экспедициями, организованными при участии военного ведомства. При этом военные священники проявляли непоколебимую стойкость духа, порожденную верой в Бога, учили окружающих не страшиться и не роптать в опасности и беде. Генерал А.Брусилов, вспоминая о боевых действиях русской армии в 1915 году, писал: «В тех жутких контратаках среди солдатских гимнастерок мелькали черные фигуры – полковые батюшки, подоткнув рясы, в грубых сапогах, шли с воинами, ободряя робких простым Евангельским словом и поведением… Они навсегда остались там, на полях Галиции, не разлучившись с паствой».