Г. К. Жуков родился в очень бедной крестьянской семье в деревне Стрелковке Калужской губернии в 1896 г. - на три года позже М. Н. Тухачевского. Его отец, подкидыш Костя, взятый из приюта на воспитание бездетной вдовой Анной Жуковой, после смерти приёмной матери в восьмилетнем возрасте пошёл в ученики к сапожнику. Сына своего Константин Жуков тоже отдал в двенадцать лет учиться скорняжному делу к брату жены Михаилу. В семнадцать лет будущий маршал стал мастером-скорняком, пользовался доверием у хозяина, убедившегося в его честности, и не помышлял ни о какой военной карьере.

Георгия (Егория) Жукова призвали в кавалерию летом 1915 г., в разгар Первой мировой войны, и после подготовки послали учиться на унтер-офицера. Он был смел, честолюбив, не давал себя унижать взводному командиру и чуть не попал в дисциплинарный батальон. Строптивого солдата выпустили из учебной команды в звании вице-унтер-офицера и отправили на фронт. Осенью 1916 г. он вернулся после контузии в свой эскадрон унтер-офицером с двумя георгиевскими крестами. После революции Георгий Жуков поступил в августе 1918 г. добровольцем в кавалерийский полк Красной Армии.

Михаил Тухачевский тоже вступил в ряды Красной Армии в 1918 г. Он родился в имении Александровском Дорогобужского уезда Смоленской губернии в 1893 г. как внебрачный сын потомственного дворянина Николая Николаевича Тухачевского и крестьянки Мавры Петровны Милоховой. В 1914 г. он окончил после гимназии выпускной класс Московского кадетского корпуса, а затем Александровское военное училище. В Первой мировой войне Тухачевский участвовал в звании подпоручика Семёновского полка и к моменту своего пленения был награждён пятью орденами.

В 1917 г. Тухачевский бежал из плена (пятый побег), и после возвращения в Россию был произведен в капитаны Семеновского полка, а затем демобилизован. В 1918 г. будущий маршал по рекомендации В.В. Куйбышева вступил в РКП(б), и в Гражданскую войну успешно командовал армиями на Восточном и Южном фронтах, Кавказским фронтом. В 1921 г. он участвовал в подавлении мятежа в Кронштадте, а затем командовал войсками при разгроме крестьянско-эсеровского восстания под руководством Антонова в Тамбовской и Воронежской губерниях.

На Тамбовщине и встретились впервые будущие маршалы М. Н. Тухачевский и Г. К. Жуков. Георгий Константинович командовал тогда эскадроном, и в Тамбовской губернии оказался, преследуя из-под Воронежа остатки разгромленной банды, пытавшейся соединиться с «армией» Антонова. При назначении М. Н. Тухачевского командующим войсками по борьбе с «армиями» Антонова Ленин поставил задачу «как можно быстрее ликвидировать кулацкие мятежи и их вооружённые банды», санкционируя самые жёсткие меры.

В своей рукописи воспоминаний Георгий Жуков спустя много лет отметит: «… среди антоновцев было очень много фронтовиков и в их числе унтер-офицеров. И один такой чуть не отправил меня на тот свет». В боях на Тамбовщине Георгий Жуков проявил храбрость, чудом остался жив и был награждён орденом Красного знамени. Через несколько лет он будет вместе с Тухачевским обсуждать «теоретические основы тактического искусства советских войск» в Наркомате обороны.

Последний раз Г. К. Жуков встретится с Тухачевским на партийном активе в 1931 г. и позднее напишет в своих воспоминаниях: «В М. Н. Тухачевском чувствовался гигант военной мысли, звезда первой величины в плеяде выдающихся военачальников Красной Армии». В ночь с 11 на 12 июня 1937 г. гигант военной мысли был расстрелян по обвинению в «Военно-фашистском троцкистском заговоре».

«К началу войны Красная Армия и Военно-Морской Флот пришли с почти истребленным основным костяком армии... В целом в период сталинских репрессий было истреблено высшего и старшего командного состава больше, чем мы потеряли его за все четыре года войны» - констатировал русский писатель Владимир Васильевич Карпов, размышляя о судьбах М. Н. Тухачевского и Г. К. Жукова.

Именно ему, Владимиру Васильевичу Карпову, наше поколение должно быть благодарно за поиски истины в «Воспоминаниях и размышлениях» маршала Г. К. Жукова, за публикацию выдержек из рукописи легендарного полководца. Другие «исследователи» опубликованного трёхтомника маршала были одержимы страстью уличить автора в неточностях, сопоставляя разные цифры, одобряя репрессии среди военных, и их не интересовала цензурная искажённость его мыслей, освещение исторических фактов с позиций партийно-номенклатурной целесообразности.

Целеустремлённые поиски рукописи Г. К. Жукова дали положительный результат, и читатели могут осознать, как близок был прославленный военачальник к повторению трагической судьбы маршала М. Н. Тухачевского, какими уникальными были его самообладание и смелость, не давшие пропасть не только самому в подвалах НКВД, но и отважно спасавшие в это страшное время своих друзей, попавших под подозрение.

Читателей первого издания книги Г. К Жукова «Воспоминания и размышления» удивляло, что Георгий Константинович, отмечая высокие командирские качества Тухачевского, Уборевича, Сердича, других военачальников, не написал о том, как они были расстреляны. Эту странность прояснила найденная рукопись маршала: все поля её были усеяны замечаниями руководящих товарищей по поводу репрессий, по освещению боевых действий и оценок.

Есть в рукописи и воспоминания Г. К. Жукова о том, как он сам мог стать жертвой беззакония и повторить трагическую судьбу маршала Тухачевского:
«1937 год в истории советского народа и Советских Вооруженных Сил занимает особое место... В стране создалась жуткая обстановка. Никто никому не доверял.»...
Как-то комиссар корпуса Фомин сообщил Георгию Жукову, что его собирается разбирать большой актив коммунистов 4-й дивизии, 3-го кавкорпуса и 6-го кавкорпуса.

Будущему маршалу пришлось самому отбиваться от надуманных обвинений в хороших отношениях с репрессированными военачальниками, от жалоб, «что он многих командиров и политработников незаслуженно наказал, грубо ругал, не выдвигал их на высшие должности...». Начальник политотдела 4-й кавдивизии С. П. Тихомиров критиковал Жукова за недооценку политработников, и всё дело шло к тому, чтобы назвать его «врагом народа». Георгий Константинович защищал себя сам: он согласился с тем, что ему следовало быть выдержаннее в обращении с подчинёнными, больше помогать добрым словом и меньше проявлять нервозности, но обвинения в дружбе с «врагами народа» отмёл, заявив, что все должны бороться за хорошие отношения с начальством и раскритиковал начальника политотдела за беспринципность.

Его неожиданно смелая речь произвела должное действие: партсобрание не поддержало тех, кто хотел уничтожить командира, и ограничилось «обсуждением вопроса». Георгий Константинович понимал, что «если бы парторганизация послушала совета Тихомирова и иже с ним», его «судьба была бы решена в резиденциях Берии…», и он отправился бы в «штаб Тухачевского», как мрачно шутили тогда военные. Смелость, принципиальность и самообладание спасли Георгия Константиновича от повторения трагической судьбы маршала М. Н. Тухачевского.

Удивляет спустя семьдесят лет отчаянная храбрость будущего маршала, единственный голос которого спасал сослуживцев, попавших под подозрение за хорошие отношения с «врагами народа», хотя он рисковал при этом собственной жизнью. Он видел мужские слёзы благодарности, когда пресекал клевету, расползавшуюся в те дни по стране с бешеной скоростью из-за страха оказаться подозреваемыми в нелояльности.

Будьте счастливы, дорогие друзья, не предавайте, не продавайте и не забывайте, что смелость берёт города.