Один из первых пяти советских маршалов, первый кавалер почетных боевых орденов Красного Знамени и Красной Звезды Василий Константинович Блюхер скончался от жестоких пыток (по заключению судмедэксперта, смерть наступила от закупорки легочной артерии тромбом, образовавшимся в венах таза; был вырван глаз. - Авт.) в Лефортовской тюрьме НКВД 9 ноября 1938 года. По приказу Сталина его тело отвезли для медосвидетельствования в печально известную Бутырку и сожгли в крематории. И только через 4 месяца, 10 марта 1939 года, судебные инстанции приговорили мертвого маршала к высшей мере наказания за шпионаж в пользу Японии , участие в антисоветской организации правых и в военном заговоре .

Этим же решением к расстрелу были приговорены первая жена Блюхера Галина Покровская и жена брата Лидия Богуцкая. Еще через четыре дня расстреляли вторую жену бывшего командующего Отдельной Краснознаменной Дальневосточной армии (ОКДВА) Галину Кольчугину. Третью - Глафиру Безверхову - еще ровно через два месяца Особое совещание при НКВД СССР приговорило к восьми годам исправительно-трудовых лагерей. Чуть раньше, в феврале, был расстрелян и брат Василия Константиновича капитан Павел Блюхер - командир авиазвена при штабе ВВС ОКДВА (по другим данным, умер в заключении в одном из лагерей на Урале 26 мая 1943 г. - Авт.). До ареста Василия Блюхера были брошены в казематы НКВД его порученец Павлов и шофер Жданов. Из пяти детей маршала от трех браков старшую - Зою Белову в апреле 1951 года осудили на 5 лет ссылки, судьба самого младшего - Василина (на момент ареста Блюхера 24 октября 1938 г. ему было всего 8 месяцев), со слов матери Глафиры Лукиничны, отбывшей срок и полностью реабилитированной (как и все остальные члены семьи, включая Василия Константиновича) в 1956 году, так и осталась неизвестна.

Так что же послужило поводом к расправе над столь известной и уважаемой в народе и в армии фигурой?

Как выясняется, если Гражданская война (1918-1922 гг.) и события на КВЖД (октябрь-ноябрь 1929 г.) были взлетом и триумфом Василия Блюхера, то настоящей его трагедией и точкой отсчета падения стал первый вооруженный конфликт на территории СССР - бои у озера Хасан (июль-август 1938 г.).

ХАСАНСКИЙ КОНФЛИКТ

Озеро Хасан расположено в горной части Приморского края и имеет размеры около 800 м в ширину и протяженность с юга-востока на северо-запад в 4 км. Западнее его находятся сопки Заозерная (Чжангу) и Безымянная (Шацао). Их высоты сравнительно невелики (до 150 м), но с их вершин открывается вид на Посьетскую долину, а в ясную погоду видны окрестности Владивостока. Всего в 20 с лишним километрах на запад от Заозерной протекает пограничная река Тумень-Ула (Тумэньцзян, или Туманная). В ее нижнем течении проходил стык маньчжуро-корейско-советской границы. В советское довоенное время государственную границу с этими странами не обозначали. Все решалось на основании Хунчуньского протокола, подписанного с Китаем еще царским правительством в 1886 году. Граница была зафиксирована на картах, но на местности стояли только номерные знаки. Многие высоты в этой погранзоне никем не контролировались.

Москва полагала, что граница с Маньчжурией проходит по горам, расположенным к западу от озера Хасан , считая сопки Заозерную и Безымянную, имевшие в этом районе стратегическое значение, советскими. Иного мнения были японцы, контролировавшие правительство Маньчжоу-Го и оспаривавшие эти высоты.

Поводами к началу Хасанского конфликта, по нашему мнению, послужили по крайней мере три обстоятельства.

Во-первых, 13 июня в 5 час. 30 мин. утра именно в этом районе (восточнее Хунчуня), контролировавшемся пограничниками 59-го Посьетского погранотряда (начальник Гребенник), перебежал на сопредельную территорию с секретными документами, чтобы передать себя под защиту властей Маньчжоу-Го , начальник Управления НКВД по Дальневосточному краю комиссар госбезопасности 3-го ранга Генрих Люшков (ранее начальник УНКВД по Азово-Черноморскому краю).

Как заявил японским властям и газетчикам перебежчик (впоследствии до августа 1945 г. советник командования Квантунской армии и генштаба Японии), истинными причинами его побега было то, что он якобы пришел к убеждению, что ленинизм не является больше основополагающим законом Коммунистической партии в СССР , что Советы находятся под персональной диктатурой Сталина , ведущего Советский Союз к самоуничтожению и войне с Японией, чтобы с ее помощью отвлечь внимание народа от внутриполитической ситуации в стране. Зная о массовых арестах и казнях в СССР, в которых он сам принимал непосредственное участие (по оценкам этого видного чекиста , был арестован 1 млн. человек, в том числе в правительстве и в армии - 10 тыс. человек. - Авт.), Люшков вовремя понял, что и над ним нависла опасность расправы , после чего он и совершил побег.

Сдавшись маньчжурским патрульным пограничным войскам, Люшков, по свидетельствам японских разведчиков Коиторо и Онуки, передал им ценные сведения о советской Дальневосточной армии . 5-й отдел генштаба Японии сразу же пришел в замешательство, так как явно недооценивал истинную численность советских войск на Дальнем Востоке, обладавших подавляющим превосходством над их собственными войсками, дислоцированными в Корее и Маньчжурии. Японцы пришли к выводу, что это делало фактически невозможным осуществление ранее составленного плана военных операций против СССР . Проверить же сведения перебежчика можно было только на практике - путем локальных столкновений.

Во-вторых, учитывая явный прокол с переходом границы в полосе 59-го отряда, его командование трижды - 1,5 и 7 июля запрашивало штаб Дальневосточного погранокруга дать разрешение на занятие высоты Заозерной, чтобы оборудовать на ней свои наблюдательные позиции. 8 июля наконец такое разрешение из Хабаровска было получено. Путем радиоперехвата это стало известно японской стороне. 11 июля на сопку Заозерная прибыл советский пограничный наряд, который ночью и оборудовал на ней окоп с проволочными заграждениями, выдвинув его на сопредельную сторону за 4-метровую погранполосу.

Японцы тут же обнаружили нарушение границы . В результате временный поверенный в делах Японии в Москве Ниси передал заместителю наркома иностранных дел СССР Стомонякову ноту своего правительства с требованиями покинуть захваченную маньчжурскую землю и восстановить на Заозерной границу, существовавшую там до появления окопов . В ответ советский представитель заявил, что ни один советский пограничник и на вершок не заступил на сопредельную землю . Японцы негодовали.

И, в-третьих, 15 июля вечером на гребне высоты Заозерной в трех метрах от линии границы начальник инженерной службы Посьетского погранотряда Виневитин выстрелом из винтовки убил нарушителя - японского жандарма Мацусиму. В тот же день посол Японии в СССР Сигемицу посетил советский Наркомат иностранных дел и вновь в категоричной форме потребовал отвести советские войска с высоты. Ссылаясь на Хуньчуньское соглашение, Москва и во второй раз отвергла требования Токио.

Через пять дней японцы повторили свои претензии на высоты. При этом посол Сигемицу заявил наркому иностранных дел СССР Литвинову, что его страна имеет права и обязательства перед Маньчжоу-Го и в противном случае Япония должна будет прийти к выводу о необходимости применения силы . В ответ японский дипломат услышал, что успешного применения этому средству он в Москве не найдет и что японский жандарм убит на советской территории, куда ему не следовало приходить .

Узел противоречий затянулся.

НИ ПЯДИ ЗЕМЛИ

В связи с подготовкой японцев к вооруженным провокациям еще 23 апреля 1938 года в пограничных и внутренних войсках Дальневосточного края была повышена боевая готовность. Беря во внимание сложную военно-политическую обстановку, складывающуюся на Дальнем Востоке, 28-31 мая 1938 года состоялось заседание Главного военного совета РККА. На нем был заслушан доклад командующего ОКДВА маршала Василия Блюхера о состоянии боеготовности войск армии. Итогами Совета стало преобразование с 1 июля ОКДВА в Дальневосточный фронт (ДКФ). Решением Комитета обороны в июне-июле численность дальневосточных войск была увеличена почти на 102 тыс. человек.

16 июля командование 59-го Посьетского погранотряда обратилось в штаб 1-й Краснознаменной армии с просьбой усилить гарнизон высоты Заозерная одним стрелковым взводом из роты поддержки 119-го стрелкового полка, прибывшей в район оз. Хасан еще 11 мая по приказу Блюхера. Взвод был выделен, но 20 июля командующий ДКФ приказал отвести его к месту постоянной дислокации. Как видно, уже тогда прозорливый и опытный маршал явно не хотел эскалации конфликта.

Ввиду обострения ситуации 6 июля Сталин направляет в Хабаровск своих эмиссаров: первого заместителя наркома внутренних дел (8 июля 1938 г. другим боевым замом наркома Ежова стал Берия. - Авт.) - начальника ГУГБ Фриновского (в недавнем прошлом начальника Главного управления пограничной и внутренней охраны) и заместителя наркома обороны - начальника политуправления РККА (с 6 января 1938 г. - Авт.) Мехлиса с задачей навести в войсках ДКФ революционный порядок, повысить их боевую готовность и в семидневный срок провести массовые оперативные мероприятия по изъятию противников Советской власти , а заодно церковников, сектантов, подозреваемых в шпионаже, проживавших на территории региона немцев, поляков, корейцев, финнов, эстонцев и т.д.

Всю страну захлестнули волны борьбы с врагами народа и шпионами . Найти таких эмиссарам предстояло и в штабах Дальневосточного фронта и Тихоокеанского флота (только среди руководящего состава ТОФ за 20 июльских дней в их списки вражеских агентов и пособников попали 66 человек). Не случайно Василий Блюхер после того, как 29 июля Фриновский, Мехлис и начальник политуправления ДКФ Мазепов побывали у него дома, в сердцах признался жене: ...приехали акулы, которые хотят меня сожрать, они меня сожрут или я их - не знаю. Второе маловероятно . Как мы теперь знаем, маршал был прав на все сто.

22 июля в войска был направлен его приказ о приведении соединений и частей фронта в полную боевую готовность. Нападение японцев на Заозерную ожидалось на рассвете 23-го. Оснований для принятия подобного решения было достаточно.

Для проведения этой операции японское командование попыталось скрытно сосредоточить 19-ю пехотную дивизию численностью до 20 тыс. человек, бригаду 20-й пехотной дивизии, кавалерийскую бригаду, 3 отдельных пулеметных батальона и танковые подразделения. К границе были подтянуты тяжелая артиллерия и зенитные орудия - всего до 100 единиц. На ближайших аэродромах в готовности сосредоточились до 70 боевых самолетов. В районе песчаных островов на р. Тумень-Ула ими были оборудованы огневые позиции артиллерии. Легкую артиллерию и пулеметы разместили на высоте Богомольной в 1 км от Заозерной. В заливе Петра Великого у территориальных вод СССР сосредоточился отряд эсминцев ВМС Японии.

25 июля в районе погранзнака # 7 японцы обстреляли советский пограничный наряд, а на следующий день усиленная японская рота захватила пограничную высоту Чертова Гора. Обстановка накалялась день ото дня. Чтобы разобраться в ней и в причинах ее обострения, маршал Блюхер 24 июля направил на Хасан для расследования комиссию штаба фронта. Причем о ее существовании знал только узкий круг лиц. Доклад комиссии командующему в Хабаровск был ошеломляющим: ...наши пограничники нарушили маньчжурскую границу в районе сопки Заозерная на 3 метра, что повлекло за собой возникновение конфликта на озере Хасан .

26 июля по приказу Блюхера с сопки Безымянной был снят взвод поддержки и поставлен лишь пограннаряд в составе 11 человек во главе с лейтенантом Алексеем Махалиным. На Заозерной же размещалась рота красноармейцев. В Москву на имя наркома обороны Ворошилова ушла телеграмма командующего ДКФ о нарушении маньчжурской границы с предложением немедленного ареста начальника погранучастка и других виновников в провоцировании конфликта с японцами . Ответ красного конника Блюхеру был кратким и категоричным: Прекратить возню со всякими комиссиями и точно выполнять решения Советского Правительства и приказы Наркома . На тот момент, как представляется, открытого конфликта еще можно было избежать политическими средствами, но его механизм был уже запущен с обеих сторон.

29 июля в 16 часов 40 минут японские войска двумя отрядами численностью до роты атаковали высоту Безымянную. 11 советских пограничников приняли неравный бой. Пятеро из них были убиты, смертельное ранение получил и лейтенант Махалин. Подоспевший резерв пограничников и стрелковая рота лейтенанта Левченко к 18 часам выбили японцев с высоты и окопались. На следующий день между сопками Безымянная и Заозерная на высотах занял оборону батальон 118-го стрелкового полка 40-й стрелковой дивизии. Японцы же при поддержке артиллерии предприняли ряд безуспешных атак на Безымянную. Советские бойцы стояли насмерть. Уже первые бои 29-30 июля показали, что завязался необычный инцидент.

В 3 часа утра 31 июля вслед за сильной артподготовкой два батальона японской пехоты атаковали высоту Заозерная и один батальон высоту Безымянная. После ожесточенного неравного четырехчасового боя противнику удалось-таки занять указанные высоты. Неся потери, стрелковые подразделения и пограничники отошли в глубь советской территории, к озеру Хасан.

С 31 июля в течение более недели японские войска удерживали эти сопки. Атаки частей Красной Армии и пограничников были безуспешными. 31-го же числа на Хасан от командования фронта прибыли начштаба Штерн (до этого под псевдонимом Григорович год воевал Главным военным советником в Испании) и Мехлис. В тот же день последний доложил Сталину следующее: В районе боев нужен настоящий диктатор, которому все было бы подчинено . Следствием этого 1 августа стал телефонный разговор вождя с маршалом Блюхером, в котором тот категорично рекомендовал комфронта выехать на место немедля , чтобы по-настоящему воевать с японцами .

Блюхер выполнил приказ только на следующий день, вылетев во Владивосток вместе с Мазеповым. Оттуда на эсминце в сопровождении командующего ТОФ Кузнецова они были доставлены в Посьет. Но сам маршал практически не очень стремился участвовать в операции. Возможно, на его поведение повлияло и известное сообщение ТАСС от 2 августа, где была дана недостоверная информация о том, что японцы захватили советскую территорию до 4 километров. Антияпонская пропаганда делала свое дело. И вот уже вся страна, введенная в заблуждение официальным заявлением, с яростью стала требовать обуздать зарвавшихся агрессоров.

1 августа был получен приказ наркома обороны, который требовал: В пределах нашей границы смести и уничтожить интервентов, занявших высоты Заозерная и Безымянная, применив в дело боевую авиацию и артиллерию . Эту задачу было поручено решить 39-му стрелковому корпусу в составе 40-й и 32-й стрелковых дивизий и 2-й механизированной бригады под командованием комбрига Сергеева. Общее руководство операцией Климент Ворошилов возложил при действующем командующем ДКФ на его начальника штаба комкора Григория Штерна.

В тот же день японцы в районе озера Хасан применили свою авиацию. Огнем зенитных средств противника были сбиты 3 советских самолета. Вместе с тем, овладев высотами Заозерная и Безымянная, самураи совсем не стремились продолжать захватывать целые куски советской территории , как утверждали в Москве. Зорге докладывал из Токио, что японцы обнаружили желание разрешить все неясные пограничные вопросы дипломатическими средствами , хотя и с 1 августа начали укрепление всех оборонительных позиций в Маньчжурии, в том числе сосредоточив на случай контрмероприятий с советской стороны вокруг района столкновения фронтовые части и резервы, объединенные командованием корейского гарнизона .

В этой обстановке наступление советских войск из-за противодействия противника, проявившихся недостатков в организации взаимодействия артиллерии с пехотой, без авиационной поддержки из-за нелетных погодных условий, а также плохой выучки личного состава и слабой материально-технической обеспеченности, всякий раз проваливалось. Кроме того, на успех боевых действий Красной Армии существенно влиял запрет на подавление огневых средств противника, действовавших с маньчжурской и корейской территорий, и на любые пересечения госграницы нашими войсками. Москва все же опасалась перерастания пограничного конфликта в полномасштабную войну с Токио. И, наконец, на месте стал все время вмешиваться в руководство соединениями и частями, внося неразбериху и путаницу, Мехлис. Однажды, когда тот попытался направить 40-ю стрелковую дивизию наступать, несмотря ни на что, в лоб японцам, по лощине между двумя сопками, дабы противник не оскальпировал бы это соединение, маршал Блюхер был вынужден вмешаться и отменить приказ партийного эмиссара . Все это зачлось комфронта уже в скором будущем.

3 августа 39-й корпус был усилен еще одной - 39-й стрелковой дивизией. Командиром корпуса был назначен Штерн. На следующий день Ворошилов в новом оперативном приказе # 71сс для готовности к отражению провокационных нападений японо-маньчжур и в любой момент нанести мощный удар зарывающимся наглым японским агрессорам по всему фронту приказал привести в полную боевую готовность все войска Дальневосточного Краснознаменного фронта и Забайкальского военного округа. В приказе также было подчеркнуто: Ни одной пяди чужой земли, в том числе и маньчжурской, и корейской, мы не хотим, но и своей Советской земли никому, японским захватчикам в том числе, никогда не отдадим ни вершка! Реальная война как никогда близко стояла у порога советского Дальнего Востока.

ПОБЕДНЫЙ РАПОРТ

К 4 августа в составе 39-го стрелкового корпуса в районе Хасана насчитывалось около 23 тыс. человек личного состава, на вооружении имелись 237 орудий, 285 танков, 6 бронемашин и 1 тыс. 14 пулеметов. Корпус должна была прикрывать авиация 1-й Краснознаменной армии в составе 70 истребителей и 180 бомбардировщиков.

Новое наступление советских войск на высоты началось во второй половине дня 6 августа. Неся большие потери, к вечеру им удалось захватить только юго-восточные скаты высоты Заозерной. Гребень же северной ее части и северо-западные командные точки высоты оставались в руках противника по 13 августа, до завершение мирных переговоров сторон. Соседние же высоты Черная и Безымянная также были заняты советскими войсками только после достижения перемирия, в течение 11 и 12 августа. Тем не менее в Москву с поля боя еще 6 августа ушел победный рапорт о том, что наша территория очищена от останков японских войск и все пограничные пункты прочно заняты частями Красной Армии . 8 августа очередная деза для советского народа попала на страницы центральной прессы. А в это время только на Заозерной красноармейцы с 8 по 10 августа отразили до 20 контратак упорно не сдававшейся японской пехоты.

В 10 часов утра 11 августа в советские войска поступил приказ о прекращении огня с 12.00. В 11 час. 15 мин. орудия были разряжены. Но японцы до 12. час. 30 мин. еще продолжали обстреливать высоты. Тогда командование корпусом приказало произвести мощный огневой налет из 70 орудий разных калибров по вражеским позициям в течение 5 минут. Только после этого самураи полностью прекратили огонь.

Факт дезинформации по поводу овладения советскими войсками Хасанскими высотами стал известен в Кремле из доклада органов НКВД только 14 августа. В течение последующих дней состоялись советско-японские переговоры военных представителей двух стран по демаркации спорного участка границы. Открытая фаза конфликта пошла на убыль.

Но в Москве стали быстро анализировать итоги боев на Хасане. В духе времени необходимо было найти крайнего за столь неутешительные результаты боевых действий. По воспоминаниям жены маршала Блюхера Глафиры Лукиничны, он вернулся с Хасана в крайне возбужденном состоянии. В салоне вагона находились Мехлис и Фриновский, но муж, зайдя в купе, несколько раз повторил: Все, предали, все предали . Уже дома он добавил: Но Мехлис был прав в одном: в белой гимнастерке я не должен был появляться на линии боевых действий, тем более на передовой, но мне было уже все равно... .

Предчувствия маршала не обманули. 31 августа в Москве состоялось заседание Главного военного совета РККА. На повестке дня стоял главный вопрос О событиях в районе озера Хасан . Заслушав объяснения командующего ДКФ маршала Блюхера и заместителя члена военного совета фронта дивизионного комиссара Мазепова, Главный военный совет пришел к следующим основным выводам:

1. Боевые операции у озера Хасан явились всесторонней проверкой мобилизационной и боевой готовности не только частей, которые непосредственно принимали в них участие, но и всех без исключения войск ДКФронта.

2. События этих немногих дней обнаружили огромные недочеты в состоянии ДКФронта... Обнаружено, что Дальневосточный театр к войне плохо подготовлен. В результате такого недопустимого состояния войск фронта мы в этом сравнительно небольшом столкновении понесли значительные потери 408 человек убитыми и 2807 человек ранеными (по новым, уточненным данным, 960 чел. убитыми и 3 тыс. 279 человек ранеными; общее соотношение потерь СССР и Японии 3:1. - Авт.)...

Основными итогами обсуждения повестки дня стало расформирование Управления ДКФ и отстранение от должности командующего Маршала Советского Союза Блюхера.

Главным виновником этих крупнейших недочетов в первую очередь был назван командующий ДКФ маршал Василий Блюхер, по мнению наркома обороны, окруживший себя врагами народа . Прославленный герой был обвинен в пораженчестве, двуличии, недисциплинированности и саботировании вооруженного отпора японским войскам . Оставив Василия Константиновича в распоряжении Главного военного совета РККА, его вместе с семьей отправили в отпуск на Ворошиловскую дачу Бочаров ручей в Сочи. Там его с женой и братом и арестовали. Спустя три недели после своего ареста Василий Блюхер умер.