Апраксин Степан Федорович (1702-1758) Генерал-фельдмаршал. Биография С. Апраксина представляет собой пример успешной военной карьеры российского дворянина, однако до того момента, когда ему пришлось столкнуться с хитросплетениями политики и испытать тяжелый поворот судьбы. Степан Федорович принадлежал к знатной российской фамилии, был сыном стольника царя Алексея Михайловича. Рано лишившись отца, он воспитывался у своего родственника - графа П.М.Апраксина (брата знаменитого генерал-адмирала Федора Матвеевича Апраксина). В военную службу вступил рядовым лейб-гвардии Преображенского полка ив царствование Петра II был уже капитаном. Затем перешел в лейб-гвардейский Семеновский полк, при Анне Иоанновне получил чин секунд-майора.
Когда началась русско-турецкая война 1735 - 1739 гг., Апраксин со своим полком вошел в состав армии фельдмаршала Миниха, участвовал в сражениях с турками, за отличие при взятии Очакова (1737 г.) награжден чином премьер-майора. В 1739 г. принимал участие в Ставучанском сражении и взятии Хотина. 10 сентября, когда он привез Анне Иоанновне в Петербург известие о взятии Хотина, императрица пожаловала ему орден святого Александра Невского. Войну закончил в чине генерал-майора.
С 1740 г. Степан Федорович занимал различные военно-административные должности, был начальником войск на персидской границе, посланником в Персии, выполнял обязанности генерал-кригскомиссара, занимал должность вице-президента Военной коллегии. С 1742 г. - генерал-поручик, в 1746 г. стал генерал-аншефом и полковником лейб-гвардии Семеновского полка, в 1751 г. награжден орденом святого Андрея Первозванного. Своей военной карьерой в мирное время Апраксин был во многом обязан благожелательным отношением к нему новой императрицы - Елизаветы Петровны и влиятельным друзьям в ее окружении.
Нараставшие с начала 50-х гг. противоречия в международной политике перессорили между собой ведущие европейские страны. В августе 1756 г. нападением прусской армии Фридриха II на Саксонию началась Семилетняя война, в которой Россия союзничала с Австрией, Францией, Саксонией, Италией и Швецией в борьбе против Пруссии, Англии и Португалии. Апраксин, произведенный 6 сентября 1756 г. в генерал-фельдмаршалы, был назначен главнокомандующим русской армией. Это назначение вызвало среди общественности неоднозначную оценку, некоторые объясняли очередной взлет военной карьеры Степана Федоровича не его боевыми заслугами, а дружбой с канцлером А.Бестужевым, графом А.Разумовским и братьями Шуваловыми.
Что касается самого Апраксина, то назначение на пост главнокомандующего он воспринял без особой радости, повинуясь воле высочайшего двора. При этом он рассчитывал на помощь и разумные советы своих влиятельных друзей. Первый из них - Бестужев, полагая, что вражда с Пруссией носит временный характер, с самого начала предостерегал Апраксина от излишнего рвения в боевых делах. По предложению канцлера императрица доверила руководить главнокомандующим и русскими войсками специально созданному военно-политическому совету - Высшей военной конференции , состоявшей из Бестужева, братьев Шуваловых, фельдмаршала Бутурлина, князей Трубецкого и Воронцова.
Войска стягивались к Риге, куда генерал-фельдмаршал двинулся огромным поездом, ему вдогонку императрица послала подарки - соболий мех, чтобы от холода в шатре укрываться, и столовый серебряный сервиз в 80 пудов весом: Апраксин любил пышно поесть и щедро угостить. Не забыл он заказать себе и дюжину новых кафтанов. Остряки говорили, что фельдмаршал намеревался открыть кампанию не против пруссаков, а против рижских дам.
Прибыв в Ригу, Апраксин начал сосредоточивать у Немана русскую армию и сразу столкнулся со многими проблемами. Некомплект в полках был велик, достигая двадцати процентов, конский состав находился в плохом состоянии, отпуск денег на нужды войск недостаточен. Кроме того, все решения главнокомандующего требовали одобрения заседавшей в Петербурге Конференции , она же взяла на себя и разработку плана кампании. Ее указания на этот счет были весьма подробными (содержали 47 пунктов), но в конечном счете сводились к рекомендации все равно прямо на Пруссию или влево через Польшу и Силезию маршировать . Организация штаба при главнокомандующем не предусматривалась, и Апраксину приходилось управлять армией через постоянно собираемый военный совет.
До начала кампании Апраксин немало сделал для укомплектования армии и улучшения ее снабжения, но из-за слабой помощи Петербурга многие вопросы военного управления и тыла так и не были решены. Летом 1857 г. русские войска (55 тыс. человек, 79 орудий), наконец, двинулись в Восточную Пруссию и заняли ряд городов - Мемель (Клайпеду), Тильзит, Гумбиннен, Инстербург. Тем временем Конференция продолжала слать Апраксину противоречивые указания, согласно которым ему следовало в одно и то же время и наступать, и стоять на месте, и идти вперед, и не отдаляться от границы. В окружении главнокомандующего шутили, что ему было строго определено только одно: обо всем рапортовать Конференции и ждать от нее дальнейших указаний.
Главные силы прусской армии в это время были заняты борьбой с французскими войсками, и против Апраксина Фридрих II направил корпус фельдмаршала Левальда. Когда русская армия двинулась от Инстербурга на Кенигсберг, прусский корпус, заняв позицию у Велуа, перекрыл ей дорогу. Решив обойти эту позицию, Апраксин переправил свои войска на левый берег реки Прегель и расположил их на отдых вблизи деревни Грос-Егерсдорф. Не предполагая вступать в сражение, Апраксин с утра 19 августа отдал приказ о продолжении походного движения, но едва начался марш, как русская армия была атакована противником. Неожиданные наступательные действия пруссаков поставили русских в сражении у Грос-Егерсдорфа в трудное положение.
В первые минуты Нарвский и 2-й гренадерский полки потеряли от огня противника до половины своего состава. Русский главнокомандующий, проявив хладнокровие, принял меры по развертыванию войск в боевой порядок. В центре завязались упорные штыковые схватки, в то время как правый фланг русской армии оказался открытым. В этот критический момент командир пехотной бригады генерал П.Румянцев, пройдя через заболоченный лес, нанес сильный и неожиданный удар во фланг прусской пехоты. Эта успешная атака изменила ситуацию. Выровняв линию войск, Апраксин довел сражение до победы. Потеряв до 5 тыс. человек и 29 орудий, прусский корпус в беспорядке отступил.
Преследовать противника Апраксин направил авангард генерала Сибильского, но тот действовал вяло и не смог помешать Левальду уйти на правый берег Прегеля. Во время сражения около Апраксина было убито и ранено несколько человек, что не повлияло на его желание оставаться на виду войск. Как и пруссаки, русские потеряли до 5 тыс. человек, из строя выбыла треть генералов и бригадиров.
После бегства прусского корпуса Велуа был очищен от противника, что открыло русской армии путь на Кенигсберг, но Апраксин оставался на месте. 27 августа на военном совете было решено из-за недостатка провианта и развившихся в армии болезней отойти к Тильзиту. В дальнейшем, несмотря на требования Елизаветы вести активные боевые действия, главнокомандующий отвел войска за пределы Восточной Пруссии, вернувшись на свою территорию.
Нерешительность и пассивность Апраксина объяснялись не только сложностями в управлении армией и ее снабжении. В это время Елизавета болела, и канцлер Бестужев, ожидая вступления на престол Петра III, сторонника Пруссии, не хотел продолжать войну. Соответствующим образом он настраивал и Апраксина. Но императрица выздоровела, и ее гнев пал и на канцлера, и на главнокомандующего. Над обоими было учинено следствие с обвинением в измене. Фельдмаршал был заключен в небольшом дворце, в деревне близ Петербурга, где провел около трех лет в ожидании результатов суда. Его здоровье и моральное самочувствие ухудшались.
Следствие не выявило доказательств измены Апраксина, но прежде чем обвинения были с него сняты, Степан Федорович умер от паралича сердца прямо во время заседания следственной комиссии. Похоронен в Петербурге на Лазаревском кладбище Александро-Невской лавры. Спустя время, потомки отнеслись к памяти полководца более благосклонно, чем современники.
Апраксин был женат на Аграфене Леонтьевне Соймоновой, от которой имел сына Степана и двух дочерей: Елену (княгиня Куракина) и Софью (княгиня Щербатова). Сын, Степан Степанович, будучи еще младенцем, по случаю победы отца при Грос-Егерсдорфе был записан Елизаветой прапорщиком в Семеновский полк. Почти всю жизнь состоял на военной службе, участвовал в войнах с Турцией, дослужился до генерала от кавалерии. Последние свои годы провел в Москве, где был известен пышностью приемов и гостеприимством, подцерживая традиции фамилии.