Из письма А, И. Бибикову. 25 ноября 1771 года:
«Доброе имя есть принадлежность каждого честного человека; но я заключал доброе мое имя в славе моего Отечества и все успехи относил к его благоденствию. Никогда самолюбие, часто производимое мгновенным порывом, не управляло моими деяниями. Я забывал себя там, где надлежало мыслить о пользе общей... Я унываю в праздной жизни, свойственной тем низким душам, которые живут только для себя, ищут верховного блага в истомлении и, переходя от утех к утехам, достигают тягостной скуки... Трудолюбивая душа должна всегда заниматься своим ремеслом: частое упражнение ее также оживотворяет, как обыкновенные движения подкрепляют тело».
Жизнь Суворова, им самим описанная, или Собрание писем и сочинений его..., ч. 1, с. 20—21.

Из письма А. И. Бибикову от 21 октября 1772 года:
«Сердце мое не затруднялось в добре, и должность пи-когда не полагала в нем преград. Поступая откровенно, я остерегался одного нравственного зла, а телесное само собой исчезало».
Там же, с. 47.

Из писем Суворова к князю Г. А. Потемкину:
«Ищите ли истинной славы, идите по следам добродетели. Последней я предан, а первую замыкаю в службе Отечества».
Там же, с. 83.

«По естеству, или случаем, один способен к первой роли, другой — ко второй! — Не в своей роли — испортят!
Там же, с. 87.

«Добродетель всегда гонима».
Там же, с. 88.

Наставление Суворова дочери Наташе:
«...помни, что вольное обхождение производит презрение; остерегайся вольности в поступках. Привыкай к учтивости непринужденной. Убегай обществ, желающих блистать умом: нравы их по большей части развратны...»
Там же, ч. 2, с. 8.

Незадолго до смерти Суворова саксонский кюрфюрст прислал к нему своего придворного живописца Шмидта, чтобы оп нарисовал портрет прославленного полководца. Из сказанных Суворовым слов рисовавшему его художнику хорошо виден гуманный, человеколюбивый характер полководца:

«Вы передадите вашею кистью черты моего лица, потому что оне открыты, но мое внутреннее составляет тайну. Надобно вам сказать, что я пролил потоки крови: я содрогаюсь от одного воспоминания о том. А между тем я ближнего своего люблю. Во всю мою жизнь я ни одного человека ни сделал несчастным; не подписал ни одного смертного приговора... Я был маленьким человеком, был и большим. Подымала ли меня волна счастья или бросала в пучину, я, в уповании на бога, оставался тверд...»
Русская старина, 1875, т. 13, № 5, с. 150.

К сожалению, передать внутренний облик полководца не удалось ни Шмидту, ни какому-либо другому живописцу. Это сделал сам полководец в устных беседах с современниками и в своей переписке, наставлениях.
В 1794 году граф Е. Г. Цукато, служивший под началом Суворова, обратился к нему с просьбой дать ему необходимые материалы для написания его биографии. В ответном письме полководца от 28 декабря 1794 года, как представляется, содержится ключ к написанию подлинной биографии Суворова:

«Материалы, принадлежащие к истории моих военных действий, столь тесно соплетены с историей моей жизни, что оригинальный человек или оригинальный воин должны быть между собою нераздельны, чтобы изображение того или другого сохраняло существенный свой вид.
Почитая и любя нелицемерно бога, а в нем и братии моих, человеков, никогда не соблазняясь приманчивым пением сирен роскошной и беспечной жизни, обращался я всегда с драгоценнейшим на земле сокровищем — временем, бережливо и деятельно, в обширном поле и в тихом уединении, которое я везде себе доставлял. Намерения, с великим трудом обдуманные и еще с большим — исполненные, с настойчивостью и часто с крайней скоростью и неупущением непостоянного времени. Все сне, образованное по свойственной мне форме, часто доставляло мне победу над своенравною фортуною. Вот что я могу сказать про себя, оставляя современникам моим и потомству думать и говорить обо мне, что они думать и говорить пожелают. Жизнь столь открытая и известная, какова моя, никогда и никаким биографом искажена быть ни может. Всегда найдутся неложные свидетели истины, а более сего я не требую от того, кто почтет достойным трудиться обо мне, думать и писать.
Ясный и понятный слог и обнаженная истина, основанная на совершенном познании образа моих поступков, должны быть единственными правилами для моего биографа».
Отечественные записки, издаваемые Павлом Свиньиным, ч. 42. Спб., 1830, с. 231— 232.

Намеченный в письме к Цукато образ истинного героя наиболее полное воплощение получил в письмах-наставлениях Суворова А. А, Карачага и П. Н. Скрыпицину.

Письмо или военное наставление Суворова к крестнику его, сыну знаменитого Карачая
«Любезный сын мой, Александр!
Как человек военный, вникай в сочинения Вобана, Кегорна, Кураса, Гибнера, будь несколько сведущим в богословии, физике и нравственной философии; внимательно читай Евгения, Тюренна, Комментарии Цезаря, Фридриха II, первые тома Роллепа с продолжением и графа Саксонского; знание языков полезно для знакомства с литературой; танцуй, упражняйся в верховой езде и в фехтовании.
Достоинства военные суть: для солдата отвага, для офицера смелость, для генерала доблесть, руководствуемые началами порядка и дисциплины, управляемые бдительностью и предусмотрительностью.
Будь чистосердечен с друзьями твоими, умерен в своих нуждах и бескорыстен в своих поступках; проявляй пламенную ревность к службе своему государю; люби истинную славу; отличай честолюбие от гордости и кичливости; с юных лет приучайся прощать проступки ближнего и никогда не прощай своих собственных; тщательно обучай подчиненных тебе солдат и подавай им пример.
Непрестанное изощрение глазомера сделает тебя великим полководцем. Умей пользоваться местоположением, будь терпеливым в трудах военных; не поддавайся унынию от неудач; предупреждай обстоятельства истинные, сомнительные и ложные; остерегайся неуместной запальчивости.
Храни в памяти имена великих людей и в своих походах и действиях с благоразумием следуй их примеру.
'Никогда не презирай своего неприятеля, каков бы он ни был; знай хорошенько его оружие и способы обращения с ним; знай, в чем заключается сила и в чем'слабость врага.
Приучайся к неутомимой деятельности; повелевай счастьем, ибо одна минута решает победу; покоряй себе эту минуту с быстротой Цезаря, который столь хорошо умел застигать врасплох своих врагов, даже средь бела дня, обходить их и нападать на них там, где ему было угодно, и тогда, когда угодно; отрезывай у него всякого рода запасы; будь искусным в том, чтобы твои войска никогда не испытывали недостатка в пропитании. Да возвысит тебя бог до геройства знаменитого Карачая!»
Жизнь Суворова, им самим описанная, или Собрание писем и сочинений его..., ч. 2, с. 63—67. Заново отредактированный перевод с французского см.': Лига-рев К. В. Солдат-полководец. Очерки о Суворове, с. 48—49.

Переработанный вариант наставления Суворов посылает молодому офицеру П. Н, Скрыпицину, с родным дядей которого он находился в давних дружеских связях. Юноша начинал свою военную карьеру под началом Суворова, был вместо с ним в боях и походах и своим усердием в службе старался оправдать доверие полководца. Считая дружбу духовным родством, Суворов по-отцовски наставлял племянника своего друга и в приложенном к письму «Изображении героя».

Бесценный мой Павел Николаевич!
Ты видишь перед собой список с наставления, писанного к одному из моих друзей, родившемуся в прошлую кампанию посреди знаменитых побед, одержанных его отцом, и нареченному при крещении моим именем.
Герой, о коем идет речь, весьма смел, но без запальчивости, скор без опрометчивости, деятелен без легкомыслия, подчинен без униженности, начальник без самонадеянности, победитель без тщеславия, честолюбив без кичливости, благороден без гордости, непринужден без лукавства, тверд без упрямства, скромен без притворства, основателен без педантства, приятен без ветрености, целен без примеси, благорасположен без коварства, проницателен без пронырства, откровенен без простодушия, приветлив без околичностей, услужлив без корыстолюбия; решительный, избегающий колебаний, он предпочитает здравый рассудок остроумию; враг зависти, ненависти и мщения, он низлагает своих противников снисхождением и владычествует над друзьями своей верностью; он утомляет свое тело, дабы больше укрепить оное; он стыдлив и воздержан; религия служит ему законом нравственности, а примером — добродетели великих мужей; чистосердечный, он гнушается лжи; прямодушный, он попирает криводушие; он общается только с честными людьми; честь и честность составляют его достояние; он любим своим государем и войском, все предано ему с полной доверенностью; в день сражения или в походе он все полагает на весы, все обдумывает и совершенно препоручает себя провидению; он никогда не увлекается стечением обстоятельств, но подчиняет их себе, действуя всегда по правилам своей искусной прозорливости».